Информация взята с сайта "Недригайлiвська районна державна адмiнiстрацiя"
		http://nedr-rda.sumy.ua/ivanicka-silska-rada.html
		.
		.

	Великая Отечественная Война на территории Недригайловского района Сумской области
	.
	22 июня 1941 года мирные годы строительства коммунизма перервались немецкой агрессией С началом Великой Отечественной войны жители Недригайловского района всю свою жизнь подчинили требованиям военного времени. В колхозах быстрыми темпами собирали урожай из полей, местные органы власти организовывали эвакуацию скота, вывоза хлеба, сельскохозяйственной техники в глубь страны, в Саратовскую область. Подавляющее большинство мужского населения влилось в ряды защитников Отчизны, много из них на фронт пошли добровольцами. Те, кто остался в тылу, готовились к вооруженной борьбе с врагом на территории района. Больше 1000 человек учились в отрядах народного ополчения, действовали 64 подразделения по подготовке к выполнению военно-спортивного комплекса «Ворошиловский стрелок» и 58 групп противовоздушной и противохимической обороны, которыми руководили 96 инструкторов.
	Реально оценивая ситуацию и учитывая возможность оккупации, райком компартии в августе в 1941 г. занялся созданием подполья и подготовкой к организации партизанского отряда. С этой целью под руководством И. Д. Решетняка была сформирована группа в составе 162 человек, ядром которой стали 25 членов и кандидатов в члены ВКП(б), заготовлено 60 винтовок, 4 пулемета, 100 гладкоствольных ружей, 25 тысяч патронов, своевременно сделанные необходимы запасы одежды, продуктов питания из годового расчета на 300 человек, подготовлены явочные квартиры. Но, невзирая на эти усилия, не удалось организовать эффективное партизанское сопротивление. Причин, объективных и субъективных, много. Это и ошибочная сталинская военная доктрина, которая не допускала возможности войны на своей территории, а значит не ставила серьезно вопроса партизанского движения, это и отсутствие в районе значительных лесных массивов, что чрезвычайно осложняло организацию деятельности народных мстителей, и, наконец, ошибки в назначении руководителей города.
	В селе Засулье начал работу по мобилизации специальный пункт. На недригайловском поле готовился аэродром. В августе 1941 г. закончилась подготовка к будущей партизанской борьбе. Командиром отряда назначили И. А. Могильного, комиссаром Ф. Могильного. Незадолго до прихода немцев под Ольховой состоялось срочное заседание фактически уже подпольного Недригайловского райкома ВКП(б), при участии секретаря райкома Решетняка, членов райкома – Битнева и Билика. Обсуждалось положение, которое сложилось в связи с приближением врага, и последующие действия.
	Немецко-фашистские полчища двигали все дальше к востоку. Юго-западный фронт, управляемый генералом М. П. Кирпоносом, непрестанно катился навстречу своей последней битве. 10 сентября 1941 года немецкая танковая группа армии Гудериана бронированными клещами захватила город Ромны. 40-я и 21-я советские армии не могли удержать эту силу, к которой на помощь спешили танки армии Гота.
	Оборонные бои на территории Недригайловского района продолжались с 21 сентября по 8 октября 1941 года. В этих боевых действиях принимали участие 227-я стрелковая дивизия 40-й армии, 2-й кавалерийский корпус (командир генерал-майор П. О. Белов) и 4-й (Воронежский) полк 100-й (вскоре – 1-я гвардейская, командир – генерал-майор И. М. Руссиянов) стрелковой дивизии 21-й армии. Полком воронежских добровольцев командовал герой гражданской войны полковник М. Е. Войцеховский.
	После того, как 10 сентября немецко-фашистские войска захватили Ромны, путь на Недригайлов оказался открытым. Немецкое командование воспользовалось этим, и 18 сентября большая группировка пехоты с танками начала наступление в направлении Терны - Недригайлов.
	Не допустить врага к Недригайлову было приказано 4-му (Воронежскому) стрелковому полку, сформированному из 3045 бойцов в Воронеже в августе 1941 года исключительно из коммунистов-добровольцев и срочно, 16 сентября, переброшенному под Лебедин, а затем сосредоточенному под Недригайловым.
	Вскоре этот полк влился в первую гвардейскую ордена Ленина стрелковую дивизию генерала Руссиянова. 18 сентября в 1941 г. приказом Народного Комиссара Обороны СССР четыре стрелковых дивизии, которые отметились в боях на западном направлении, первыми в Красной Армии получили название Гвардейских. С этого дня дивизия Руссиянова стала именоваться 1-ой ордена Ленина Гвардейской стрелковой дивизией.
	Воронежскому добровольческому коммунистическому полку пришлось действовать в арьергарде, прикрывая отход других частей. Полк 21 сентября должен был занять оборону на широком фронте от Засулье до Липовой Долины. 2-й стрелковый батальон развернулся на участке Засулье -– Коровинцы, 1-й – Коровинцы –Погожая Криница, а 3-й должен был занять Липовую Долину и перекрыть дорогу Ромны - Харьков. Первыми вступили в бой 1-й и 2-й стрелковые батальоны и полковая артиллерия. На р. Сула гитлеровцы попробовали выбить из позиций 1-й батальон, но советским войскам удалось отбить атаку пехотной роты с тремя танками и минометной батареей. Полковая артиллерия, поддерживая 1-й батальон, вела огонь прямой наводкой и подбила танк, уничтожила три пушки, автомашину, наблюдательный пункт врага. В ходе этого боя особенно отметились командир пушки полковой батареи Алексей Шерстников и наводчик Евгений Веденев, которые огнем из открытой позиции подбили танк и автомашину. Разведчики уничтожили 20 мотоциклистов. На склоне дня 22 сентября батальон отошел на западную околицу с. Сакуниха, где в течение следующего дня упрямо оборонялся, обеспечивая отход 2-го стрелкового батальона, который с большими потерями вышел из окружения в районе с. Коровинцы и присоединился к 1-у стрелковому батальону.
	Вечером 21 сентября 3-й батальон перекрыл дорогу Ромны - Харьков, а на рассвете на следующий день бойцы под командованием капитана Хаустова пошли в атаку. В ответ гитлеровцы открыли безумный огонь из пушек и минометов, над позициями закружила авиация, в контратаку пошли танки и пехота. Чтобы помочь советским стрелкам, полковник Войцеховский на броне танка лично повел в атаку восьмую и девятую роты. Каждый боец, демонстрируя образцы мужества, на грани человеческих усилий защищал землю от врага. Тяжело раненым повел в атаку своих бойцов политрук седьмой роты О. В. Гаврилов. Не оставлял поля боя и раненый политрук девятой роты В. К. Кафанов. А командира пулеметного взвода Г. Е. Кобякова, подчиненные которого успешно отбивали фашистские нашествия, лишь без сознания вынесли в тыл.
	На рассвете 23 сентября начался бой за хутор Шевченко и село Сакуниха, который длился до 10-и часов вечера. Насмерть стояли, обороняя Сакуниху, бойцы 1-го стрелкового батальона 4-го (Воронежского) полка. На повышенной юго-западной части села стоял ветряк, сарай и две скирды соломы. Там размещался немецкий наблюдательный пункт, оттуда враг вел сильный минометный и пулеметный огонь. Задание ликвидировать этот узел было положено на роту связи под командованием политрука О.М.Попова. Рядовой Г.И.Канищев первым подкрался к наблюдательному пунк и поджег его. Рядовой М.А.Анисимов захватил у врага пулемет и открыл из него огонь по пехоте, которая контратаковала. Смело действовали рядовой М.М.Сухнин, командир отделения саперной роты М.Л.Голиман, другие воины. Артиллеристы Шерстников, Веденев, Матюшкин огнем пушки уничтожили 10 автомашин с немецкой пехотой, 2 огневых точки, мотоцикл, танк. Весь день по единственной не перерезанной врагом дороге отходили наши части – артиллерия, конница, танки, пехота, автомашины. Отходили почти на виду у немцев, и те не могли ничего сделать, поскольку воронежцы сковали их под Сакунихой. Комиссар санитарной роты М.В. Вайсберг вспоминал: «Особенно много раненых было во время боев в районе села Сакуниха на Сумщине. Наши санинструкторы, санитары-носильщики находились в боевых порядках стрелковых подразделений. Не боясь смерти, они под огнем врага пробирались на наиболее опасные участки, выносили на себе раненых, делали перевязки.
	На то время с транспортом у нас было плохо. Как не старались мы побыстрее эвакуировать раненых, их количество постоянно росло. Однажды до вечера в санитарной роте собралось 75 человек. А полк вынужденный был отходить под натиском преобладающих сил врага. Западная часть Сакунихи горела. Гитлеровцы перекрыли все выходы из села. Наш транспорт еще не вернулся из санбата, и мы пробовали найти подводы в селе. Бесполезно. Волнение за судьбу раненых нарастало с каждой минутой. Но паники не было. Каждый спокойно исполнял свои обязанности, успокаивал раненых, вселяя в них уверенность, что все будет хорошо.
	Уже было темно, когда прибыли тридцать подвод: это командир полка М.Е.Войцеховский, узнав о тяжелом положении санитарной роты, послал нам помощь. Мы быстро нагрузили раненых на подводы и осторожно начали двигаться огородами. Удалось проскочить под самим носом у фашистов. Двигались всю ночь, а затем еще целый день. Тяжелый марш мы все осуществили пешком, поскольку на подводах едва хватало места для раненых. Лишь на пятидесятом километре нас встретили машины медсанбата дивизии.
	Этот эпизод стал для нас серьезным испытанием. Мы выдержали его с честью. Тяжелый марш, физическая усталость личного состава роты, неясность обстановки нисколько не отобразились на беспокойстве о раненых. Во время похода они получали необходимую помощь и питание бесперебойно. Инициатива и изобретательность старшины Сергея Лаврова значительно облегчили положение раненых и личного состава роты во время марша из Сакунихи». Во время Сакунинского боя к 1-му стрелковому батальону присоединился 2-й, который дрался в районе села Коровинцы и за р. Сула с большими потерями вышел из окружения. В ночь на 24 сентября оба батальона отошли в Лебедин.
	Смертью храбрых в боях на территории Недригайловского района погибли политрук роты ПВО П. И .Литаврин,помощник начальника штаба полка капитан С .З. Шевцов, автоматчик Б. М. Павлов,тяжело ранен политрук роты связи О. М. Попов. Значительные потери понес 4-й полк. В течение 21-23 сентября под Недригайловым, Сакунихой и Коровинцами полк потерял убитыми, раненными и пропавшими без вести 1114 воина, то есть почти третью часть своего состава. Отчизна отметила героизм своих сыновей правительственными наградами. Орденом Красного Знамени награждены командир 1-го стрелкового батальона В. А. Петров, политрук роты связи О. М. Попов, орденом Красной Звезды – М. Л. Голиман. Военный дирижер М. Г. Диденко вспоминает: «Война является войной, нам часто приходилось браться за оружие и защищать родную землю вместе с воинами строевых подразделений.
	В первый раз нам пришлось принимать участие в бое 23 сентября 1941 года за село Сакуниха на Сумщине. Для усиления удара по врагу была создана сводная группа из воинов спецподразделений: саперов, связистов, музыкантов. Возглавил эту группу инженер полка М. В. Мирошкин и старший политрук Я. М. Долгов. Расставшись на некоторое время со своими музыкальными инструментами, мы взяли оружие, побольше гранат и патронов. И вот мы уже поднялись в атаку. Вражеские пули злостно стрекочут, взахлеб очередями. В нашем кругу рвутся снаряды и мины. Мы уже не бежим, а ползем, плотно прижавшись к земле. Прячемся за копны не обмолоченной ржи. Вскоре гитлеровцы начали стрелять зажигательными патронами, и над копнами поднялось пламя. До самого вечера продолжался бой за Сакуниху. Передовая группа, в том числе бойцы нашего оркестра, выполнила поставленные перед ней задания».
	Вспоминает житель с. Сакуниха Михаил Коцур: «Никогда не забуду 23 сентября 1941 года. Где-то о 5 часу утра ударили пулеметы на восточной и западной стороне села. Потом затрещали автоматы, винтовки. Взвыли снаряды и мины. Земля начала трястись и стонать от взрывов. Воспламенялись дома, сараи, риги, фермы. Моя мама, Ульяна Павловна Коцур, попробовала вылезти из окопа, в котором были две семьи, но бабушка Елена, ее свекровь, ухватила руками ее, плакала и умоляла «не сироти деточек своих». Мама хотела спасти корову, телочку, свиней, кур, собаку. Животные мычали, кричали, стонали от дыма и огня, а тысячи пуль и осколков выли над нашим окопом. Кровавая бойня продолжалась до полуночи. А когда все утихло, тогда увидели в отблесках пожаров руины, пепел, обугленных животных. Воздух напоен дымом. Едким дымом. Лишь кое-где остался дотлевавший сруб. Сакунихи не стало. Лежали убитые защитники и враги. Ветер гулял над ними. Слышалось рыдание женщин, которые оплакивали своих родных – мирных жителей села. Так погибли молодые девушки Катя Мищенко, Одарка Герасимец и много других. А сколько было раненных мирных жителей. Куда бы не глянул – везде боевая техника немцев: танки, бронетранспортеры, - корреспонденты снимали на пленку «незабываемую» картину. Во дворе бабушке Логвинки (так ее все называли) было много раненых наших бойцов. Здесь оказывали первую медицинскую помощь раненым. Но когда ворвались фашисты, они стали добивать несчастных, искалеченных. 30 людей живьем сбросили в колодец, еще столько же замкнули в сарае и подожгли его. А одного (что потерял зрение в бое) поставили под стенку сараю. Привязали, облили бензином и подожгли. На фоне пылающего сарая фотографировали немецкие военные фотографы пока не сгорело все.
	Все это видел старенький Сава Герасимець, который гасил пожар. Горел его дом. Три дня было запрещено немецкими военными властями хоронить погибших красноармейцев.
	Немцы своих хоронили на кладбищах села. Копали ямы (80 см глубиной), клали мертвого солдата, засыпали сначала известкой, а затем засыпали землей. Ставили березовый крест с корой, сверху надевали немецкую каску. Немного позже перевезли останки в город Ромны. Надписи на кресте были выполнены немецким языком».
	Досадно вспоминать, но имели место случаи мародерства, когда отдельные из местных жителей охотились за одеждой и обувью убитых и раненных солдат.
	23 сентября враг захватил Недригайлов. С отходом 4-го стрелкового полка к основным силам дивизии, рубеж от Вильшани до Васильевки заняли части 2-го кавалерийского корпуса под руководством генерал-майора П. О. Белова. Оборонительные бои возле сел Коровинцы, Томашевка, Корытище вели части 9-й кавалерийской и 1-й стрелковой дивизии, 129-й танковой бригады.
	Весной в 1974 г. механизатор колхоза им. Фрунзе И. Д. Громыка неподалеку от села Тимченки во время копки траншеи землекопалкой случайно натолкнулся на остатки захороненных красноармейцев, которые составили головы здесь в сентябре 41-го. Кроме уцелевших останков воинов, была найдена офицерская сумка, пуговицы от военной одежды, сапоги, на которых были шпоры (значит, воины кавалерийского корпуса) и медальон одного из погибших. В местном сельском совете решили открыть этот медальон и он распался. Был потерян последний шанс узнать, кто были эти воины. Останки защитников Отчизны были перенесены к братской могиле в село Козельня и там с почестями захороненны.
	В конце 70-х гг. жителями села Коротие Томашевского сельского Совета Недригайловского района была найдена гильза от патрона винтовки, а в ней – кусочек бумаги. Через райвоенкомат находку отправили в харьковский научно-исследовательский институт судебных экспертиз, где провели исследование и установили такой текст: «Я надеюсь что когда-то победу войска возьмут Гикляр убит Яшка Соколов в тылу немцев убит из револьвера 6 зарядного». «Товарищи прощайте 1941. Мы в тылу врага, командир Грибов тяжело ранен. Наше знамя в земле на этом месте орудия тоже. Командир. Сатый».
	В конце 1979 г. красные следопыты Недригайловской средней школы обратились в архив Министерства Обороны СССР с просьбой сообщить о бойцах, которые оборонялись в этом районе. Однако, документы учета личного состава этих частей и соединений сохранились не полностью и установить данные о погибших не удалось.
	28 сентября в 9 часов 30 минут враг перешел в наступление: прорвал возле села Ольшаны оборону 2-го кавалерийского корпуса и вышел к селу Штеповка. Участок фронта Терны - Деркачевка заняла 227-я стрелковая дивизия 40-й армии, которая отошла на рубеж Череповка - Терны. Границы района она оставила только 8 октября в связи с отходом армии на новый рубеж обороны. 9 октября гитлеровцы захватили Терны. Недригайловский район в пределах его нынешнего административно-территориального деления был оккупирован врагом.
	В полной вражеской оккупации район находился с 8 октября в 1941 г. по 5 сентября в 1943 г., то есть почти 23 месяца. На протяжении этого времени в районе действовала власть военного управления в лице местной комендатуры (ортс-комендатура) во главе с немецким комендантом Нитчером, начальником полиции стал Немцов, бургомистром Недригайлова – Клищенко. Комендатура должна была обеспечивать полное повиновение населения оккупационной власти и максимальное использование экономических и трудовых ресурсов района в интересах Германии.
	Исходя из установок высшего фашистского руководства, комендатура установила в районе жестокий оккупационный режим, лишив население элементарнейших человеческих прав, обесценив именно его жизнь. Все жители района с 15-летнего возраста брались на учет и вовлекались в бесплатный труд в «общинных хозяйствах», «общих дворах», в какие оккупанты превратили колхозы, на путейном строительстве, других работах. Население облагалось обременительными денежными и натуральными налогами в виде мяса, молока, яиц, других продуктов питания и поддавалось открытому ограблению. Немцы ввели «ежемесячный гражданский налог из каждого работоспособного человека» в размере от 10 до 15 руб., а работоспособным считалось население в возрасте от 15 до 60 лет. Гитлеровцы начали вербовку жителей на работу в Германию. Для этого повсюду расклеивались открытки, бралось на учет все население в возрасте от 16 лет и старше.
	Существовала также система штрафов, которые достигали сотен рублей. Для населения оккупанты ввели большое количество разных запрещений и ограничений. Люди лишались права изменять место жительства без разрешения оккупационных властей, выходить на улицу с 18-и до 5-и часов, резать скот, принимать лиц, которые не принадлежали к данному населенному пункту, и много других. С приходом немцев были возобновлены богослужения в Митрофаньевской церкви Недригайлова, которая до войны была закрыта. Рассказывают, что в период оккупации происходили даже венчания.
	О своих обязанностях и ограничениях люди узнавали из приказов коменданта, которые вывешивались на видных местах. Во всех приказах содержалась угроза наказания за их нарушение. Среди наказаний наиболее распространенными были штрафы, арест, истязания, казнь. Распоряжениями новой власти приказывалось жителям, под страхом ареста и даже расстрела, на протяжении суток сдать радиоприемники. 27 ноября в 1941 г. вышла директива руководителя сельского хозяйства Сумской области, согласно с которой все леса области с «индустриальными предприятиями, живым и мертвым инвентарем являются собственностью немецкого государства», а руководителем их назначался «украинский лесничий господин Зотов». Запрещалось кому-либо брать из леса «дерево срубленное или не срубленное, готовые изделия, живой и мертвый инвентарь, техническое оборудование, фураж».
	25 марта в 1942 г. командующий областью подписал приказ, в котором говорилось, что в случае налета партизанских отрядов «волость несет полную ответственность за безопасность в своем районе». В случае невыполнения этого предусматривалось расстрелять вдвое больше мирных жителей, чем пострадает немецких солдат. При выявлении минирований дорог и мостов предусматривался расстрел «не меньше 3 человек из числа населения». Тот, кто без разрешения бургомистра «дает пристанище и пищу не принадлежавшим к волости личностям... несмотря на то – мужчина это или женщина, будет повешен». Согласно с другими распоряжениями немецкой власти «соучастникам большевизма – варварам украинского народа будет беспощадная кара».
	Для наглядного подтверждения намерений относительно наказаний оккупанты на площади в центре Недригайлова построили виселицы, на которых вешали патриотов. Местами истязаний и расстрелов стали тюрьма, сосновый бор возле селища, скотомогильник около села Коровинцы. Селом ведала сельская управа во главе со старостой села, который возглавлял и прежний колхоз, который при немцах назывался общим двором.
	Как вспоминает в своей книге «Дерево моего рода» П. М. Коцур, только в Сакунихе были всем известные 5 полицаев. Часто наведывался из райцентра Недригайлова колхозный комендант Нитчер, который приезжал тройкой коней, запряженных в карету. Спереди ниже сидел кучер, а сзади – выше – сидел комендант и переводчица. Фашист посещал места труда сакуневцев, полицаев, управу. В руках у него постоянно был кнут со свинцовым шариком, которым он бил всех, кто ему не нравился, на поясе висел револьвер».
	Страдание и горе принесли оккупанты на нашу землю. За первые месяцы гитлеровского нашествия на Недригайловщине оккупанты повесили 17 человек, 441 расстреляли, среди них 26 коммунистов. Местом истязаний и расстрелов стало урочище Трохмишевка, что возле нынешнего лесничества. Там были расстреляны в 1942 г. коммунисты Ф. Х. Сокрута, В. Х. Сокрута, М. П. Быстрый и другие. За период оккупации из Недригайловского района 4450 человек насильственно отправлено в Германию, из них 500 из Недригайлова. Гитлеровцы казнили патриота М. М. Омесенка и его сына за сбор оружия для партизан. Много недригайловцев расстреляно возле села Герасимовка Роменского района. Независимо от военной власти в районе действовала власть полицейская - гестапо, единственное задание которой заключалось в искоренении противодействии оккупантам.
	Оба эти власти - и военная, и полицейская - направили свои действия на массовое истребление не только тех, кто оказывал оккупантам сопротивление, но и ни в чем не виноватых людей. Оккупанты осуществляли это с помощью полиции, жандармерии, воинских подразделений
	Для прикрытия жестокого оккупационного режима фашисты создали так называемое местное самоуправление, в частности районную, общинные и сельские управы. Районная управа возглавлялась начальником, общинные и сельские - старостами. Это местное самоуправление стало послушными орудиями в руках оккупационной власти: оно проводило в жизнь все указания комендатуры и гестапо; вело учет населения; составляло списки коммунистов, комсомольцев, советских активистов; выслеживало партизан, подпольщиков, незарегистрированных лиц и тех, кто предоставлял им пристанище; вовлекало население в труд, взыскивало налоги; принимало участие в наказаниях и выполняло другие задания оккупантов. Все управы имели полицию, созданную за указанием коменданта, и использовали ее для выполнения своих заданий, в том числе для репрессий против мирного населения. Первые удары оккупанты направили пртв коммунистов, партизан, подпольщиков и тех, кто им помогал.
	Уже 29 сентября в 1941 г. в с. Выхово расстрелян житель села Коровинцы, кандидат в члены ВКП(б) Тимченко Иван Степанович, в Грудных - коммунист из Недригайлова Никоненко Кирилл Степанович. До конца года немцами и полицаями обнаружены и разгромлены партизанские группы в селах Ольховая, Иваница, подпольные группы в селах Засулье, Терны. Повешены бойцы партизанских групп Бережной Василий Артемович, Бирченко Степан Иванович из села Иванница, Дейнека Петр Климович из села Деркачевка, расстреляны Бордун Федор Трофимович, Король Мария Ильинична, Фесенко Иван Омельянович из села Деркачевка, Дубинка Дмитрий Иванович из села Ольховая. Повешенные связная Иваницкой партизанской группы Федосенко Александра Ефимовна за ее связь с партизанами Дремлюга Михаил Фомич из села Деркачевка; расстрелянны за помощь партизанам Демиденко Яков Иванович из села Зеленковка, Корчамаха Николай Григорьевич из села Новоселовка, Сердюк Надежда Ивановна из села Ольшаны и другие. Расстреляны члены подпольной группы села Терны Вертиль Марк Яковлевич и Докторов Александр Михайлович
	В 1942 г. в селе Хоружевка расстреляны члены подпольной группы Дериземля Михаил Тихонович, Затула Василий Петрович, Ющенко Антон Петрович; повешенные за помощь партизанам Коренев Алексей Андреевич из села Коренево, Омесенко Михаил Михайлович, его сын Иван Михайлович, Чечеткин Петр Савич из села Засулье, Сирота Дмитрий Иванович из села Ольшаны, расстреляны Быстрый Михаил Петрович, Сокрута Василий Фомич из села Пушкарщина. Уничтожены много участников антифашистского движения сопротивления и активистов.
	С целью запугивания населения оккупанты жестоко расправились с семьями партизан и тех, кто имел с ними связь. 5 декабря 1941р. в селе Деркачевка совершена дикая расправа над семьями расстрелянных Бордуна Федора Трофимовича, Король Марии Ильиничны и Фесенко Ивана Емеляновича. Расстреляно 9 человек, из них пятеро детей в возрасте от 4-х до 7-ми лет, причем жена Бордуна - Наталия Павловна и дочь Фесенко -Лидия Ивановна (1934 р.)- ранены и закопаны живыми. Жилища сожжены. В селе Иваница расстреляны дети Федосенко Александры Ефимовны - Станислав и Анатолий.
	Особенно свирепствовали фашисты весной в 1943 г. по возвращении из зимнего отступления. Во время карательных акций, которые проводились на территориях Недригайловского, Липоводолинского, Сыновнего, Смилевского и Ульяневского районов, оккупанты беспощадно расправлялись со всеми, кто обнаруживал радость по поводу возвращения советских войск. Много людей, арестованных в названных районах, были доставлены в Недригайлов, заключенные в тюрьме и расстрелянные в сосновом бору, а 29 человек - в самой тюрьме
	Как заложники, расстрелянны 6 жителей села Великие Будки, среди них Багл Никита Григорьевич, 8 жителей села Малые Будки; убит инвалид детства четырехлетний Ещенко Василий из Недригайлова. На территории района уничтожено 5 еврейских семей, среди них семья Вишневецких из села Коровинцы. Самая старшая из них - Анна Иосифовна - возраста 62 года, самому молодому, Владимиру, не было и двух лет. Кроме того, на скотомогильнике возле с. Коровинцы расстреляны две группы евреев (около 40 человек), пригнаных из г. Ромны.
	Беспощадно расстреливали оккупанты мирных жителей во время своего отступления. Только в селе Терны 6-9 сентября убиты 17 человек, среди них Роженко Матрона Архиповна. При таких же обстоятельствах убиты Иващенко Георгий Семенович из села Малые Будки, Негрийко Параска Федоровна из села Томашевка и другие. Всего за время оккупации в районе врагом уничтожены 562 мирных жителя, среди них 456 мужчин, 78 женщин, 28 детей, в том числе: расстреляно - 439, повешено -17, умерли после истязаний -13, погибли от бомб, снарядов и во время боевых действий - 93.
	Тяжелым преступлением оккупантов против мирного населения стал принудительный вывоз, преимущественно молодых, на каторжные работы в Германию. Людей вызывали на сборные пункты повестками, доставляли туда под конвоем полицаев, забирали во время облав. В товарных вагонах, как скот, их везли в Германию, где распределяли для работы на промышленных предприятиях, в сельском хозяйстве. Многих продавали. В районе не осталось ни одного населенного пункта, из которого не было бы вывезено хоть несколько десятков человек, а то и - сотни. Так, например, из Иваницкого сельсовета вывезено 103 человека, Засульскго - 124, Ольшанскго - 366, Коровинского - 480, из Недригайлова - 536, а всего из района - 4450 человек. От нечеловеческих условий жизни в лагерях, тяжелого труда, голода, холода, издевательств много невольников погибло. Погибшие от рук оккупантов мирные жители похоронены в местах казней в Недригайлове, многих селах района и возле села Герасимовка Роменского района.
	Во время раскопок семи ям в сосновом бору возле Недригайлова обнаружено 235 расстрелянных, в том числе 7 женщин. Среди расстрелянных родственниками узнаны тела Сокрути Федора Фомича, Майковского Сидора Ивановича из села Сакуниха, Терещенко Мусия Никифоровича из села Ольховая, Захарченко Федора Куприяновича из Недригайлова. Они перезахоронены и память их увековечена.
	За время оккупации Недригайловский район понес значительные материальные убытки: были сожжены или разрушены Недригайловский овощесушильный завод, сенопункт, сахарный завод в селе Терны, здания колхоза «Новая жизнь» в селе Деркачевка и много другого. В селе Малые Будки, например, сожжены 54 двора, забрано 135 голов скота. В целом, пострадали все села района. Недригайловскому поселковому Совету нанесенные материальные убытки составляли больше 6 млн. рублей, в Ольховых – больше 20 млн., Деркачевцы – 67, Иваницы – 44, Кулишивцы– 7, Курманах – 9, Рубанцы – 6,5, Козельному – 1,8, Засулли – 26, Сакунихи – 1 млн. Общая сумма убытков по району составила 240 млн. рублей в ценах того времени.
	За период оккупации в Тернах фашисты сожгли 474 здания, уничтожили 637 коней, 1363 голов крупного рогатого скота, 805 голов свиней, 619 голов овец, 7207 штук птицы, 654 пчелосемьи, уничтожен сельскохозяйственный инвентарь, посевы, библиотеки и много другого. Всего убытки в поселке, без учета потерь сахарного завода, МТС, больницы и совхоза, составляют 39680276 руб.
	Во время немецко-фашистской оккупации в районе действовали партизанские и подпольные группы, которые вели борьбу с врагами. В период с 23 сентября по 5 декабря в 1941 г. возле села Ольшаны действовала партизанская группа из 12 человек во главе с коммунистом А. К. Калиниченко. В начале декабря в 1941 г. она напала на немецкий отряд в селе Великие Будки, уничтожив 18 солдат и офицеров врага. Но с помощью изменников фашисты устроили облаву, захватив 7 партизан. Группа прекратила свое существование. Командиру группы Калиниченко удалось избежать ареста, и он перебрался в Курск. После войны работал в органах государственной безопасности.
	В этот же период действовала также Иваницкая партизанская группа из 15 человек. Но в начале декабря 1941 года фашисты схватили 11 ее членов и казнили. Еще в канун оккупации в Тернах была создана подпольная группа, которую возглавил Роман Ефимович Тищенко, редактор Ульяновской районной газеты. В группу входили А. М. Докторов, П. М. Докторов, А. В. Вертиль. С. А. Кубрак, Л.П.Шмат. В урочище Падолица создали базу оружия, боеприпасов и продовольствия. В начале оккупации все они, кроме Тищенко, были арестованы и казнены в конце 1941 года.
	В центре поселка Терны, во дворе, где сегодня находится аптека, стояла деревянная башня высотой больше 30 метров. До войны на ней дежурили пожарники. Когда река Терн стала фронтовой линией, башня находилась на территории, оккупированной фашистами. Немецкий часовой на ней круглосуточно вел наблюдение за левобережной территорией, где проходила линия обороны советских войск. Такое положение продолжалось две нели. таб батальона, что удерживал оборону на левобережье, находился в доме № 8 по сегодняшней улице Калинина, в котором проживал Житник Василий Семенович. Он был свидетелем того, что к командиру часто приходил юноша Володя Булах, 1925 года рождения. Они долго о чем-то говорили. Как-то комбат на вопрос хозяина ответил, что Володю использует в качестве разведчика.
	Однажды караульный гитлеровец на башне был убит. Через несколько дней после этого начались бои, и советские войска, потесненные фашистами, отошли. Вскоре после оккупации Тернов был арестован Владимир Мусинович Булаха, а спустя некоторое время арестовали и членов подпольной группы. Руководителю Р. Ю. Тищенко удалось спастись, будучи предупрежденным одним из полицаев. Других предупредить не успели. Арестованных допрашивали в помещении поселкового совета, а после – отправляли в отделение гестапо в Ульяновку, Гадание, Ромны. В это время много погибло терновских активистов и учителей от рук фашистов. 15 членов этой организации фашисты расстреляли.
	Сразу же после ареста подпольщиков к рукам врага попала и база оружия, боеприпасов и продовольствия, которые были заложены в урочище Падолица. За Володею пришли на рассвете, подняли из постели, совершили обыск. Дома ничего не нашли. Прикладами в спину вытолкали на двор. Единственное, что успел сказать матери: «По-видимому, живым не вернусь». В подвальном помещении (в настоящее время в этом доме в центре села находится отделение сбербанка и магазин) его допрашивали, истязали, обморочного поливали холодной водой и бросали на пол. Палачам через провокатора стало известно, что Володя по поручению командира батальона Красной Армии переправлялся на правый берег Терна, проникал через боевые позиции фашистов и проводил разведку. Часто с собой проводил и военных разведчиков в тыл врага.
	Обессиленного и окровавленного Володю вывезли в Уляновку, а спустя некоторое время – в Гадание. В феврале 1942 года его допрашивали в последний раз. Ничего не добившись от него, в тот же день его расстреляли. Вместе с ним в тот день было расстреляно и повешено 58 человек советских людей. Во время оккупации 67 человек тернавской молодежи фашисты вывезли в Германию на каторжные работы. Вот воспоминания тернавчанина Ивана Савовича Руденко о том тяжелом времени:
	В сентябре 1941 года фронт закрепился по реке Терн. Наша армия находилась в восточной части около двух недель. Западнее Терна находились фашисты. Они использовали вышку, которая находилась во дворе аптеки, для круглосуточного наблюдения за советскими войсками на левобережье и их линией обороны. Однажды на немецкой стороне появился незнакомый мне мужчина, которого Булах В.М. представлял как брата. Это, по-видимому, был наш разведчик. Я, Булах и этот мужчина ходили на территории сахарозавода, проводили разведку. Мне этот мужчина дал пистолет. В восточную часть Тернов, занятую нашей армией, незнакомец пошел за Булахом В. М. Мне известно, что Булах В. М. из окна помещения, в котором находился галантерейный магазин, произвел выстрел по немецкому часовому на башне и убил его.
	По этому делу меня, Булаха В.М., Рудиченко Бориса (живет где-то в Сибири), Семиношного Виктора (погиб в годы войны), Булочника Бориса немцы арестовали, допрашивали два дня в подвале помещения, в котором находился сельский совет. Нас страшно били, пытаясь узнать, где мы взяли оружие и кто убил немецкого наблюдателя. Потом нас выпустили, а Булаха В. М. куда-то отправили.
	Где-то в феврале в 1942 г. меня, Рудиченко Бориса, Семикопного Виктора вызвали в гестапо в город Гадание. Перед этим Булаха привезли в Терны. Дорогой в Гадание полицаи не позволяли нам говорить между собой. Нам запрещалось обмениваться словами и в гестапо. У Владимира был плохой вид: худой, страшно замученный. В гестапо во время допроов нас держали по одному. Лично меня спрашивали о группе подростков, которые дружили с Булахом В. М., где взяли оружие, кто застрелил часового. Я не был свидетелем убийства наблюдателя, что, как и раньше, подтвердил в гестапо. Допрос вели 4 гестаповца.
	После всего В. Булаха вывели на двор гестапо. Я лично видел виселицу с повешенными и яму, над которой расстреливали советских людей в этом дворе. Владимир повернул голову и тоскливо посмотрел на нас. От тернавского полицая Кащенко я здесь же услышал, что Володю сейчас расстреляют. Мы поехали домой. А вскоре многих из нас вывезли в Германию. Я лично хорошо знал Булаха, в 1925 года рождения, который был смелым, решительным, горячо любил свою Родину».
	Свидетельство.
	Я житель поселка Терны Житник Василий Семенович, 1887 года рождения, по делу Булаха свидетельствовал следующее: «Осенью 1941 года в моем доме в течение 12-14 дней стоял штаб военной части. Догадываюсь, что это был штаб батальона, потому что старшим был командир батальона. Однажды при штабе появился житель нашего села Булах Владимир Мусинович.
	С командиром батальона во многих вопросах мы были откровенными, потому что в то время я имел двух сыновей офицеров на фронте, которые в настоящий момент живут один в Одессе, второй – в Житомире. На мой вопрос почему при штабе находится Булах, командир батальона сказал, что он будет использован для разведки. Мне точно известно, что Булаха В. М. командование несколько раз посылало в разведку за реку Терн, на правобережье которой находились передовые части немецкой армии. Две ночи Булах В. М. ночевал в нашем доме, при штабе военной части. Несколько раз я сам сопровождал комбата для выяснения обстановки вдоль реки Терн на восточном берегу. Куда ходил Булах, какие задания выполнял, мне неизвестно
	Однажды Булах заявил в штабе, что убил немецкого наблюдателя на башне в центре села Терны. За 5 дней до отхода частей Красной Армии к востоку Булах куда-то исчез. Позже, когда Терны были оккупированы и прошло некоторое время, я услышал, что Булаха немцы расстреляли».
	708 дней поселок переживал тяжелые условия оккупационного режима. Большое количество запрещений и ограничений делало людей бесправными. За все нарушения предусматривалось суровое наказание: огромный штраф, лишение еды, расстрел или виселица. Как наглядное подтверждение намерений наказать местное население, оккупанты в центре населенного пункта возводили виселицу, на которой вешали патриотов.
	Отдельное место в истории недригайловского партизанского движения занимает факт измены отдельных личностей, который фатально повлиял на долю групп сопротивления. Приходилось слышать рассказы об измене Билика и Могильном, но авторам не удалось найти соответствующих подтверждений, которые бы внесли ясность в этот серьезный вопрос. Еще в августе в 1941 г. в районном центре была создана подпольная комсомольская группа, которая действовала до сентября 1943 г., то есть в течение всего периода оккупации. В организацию входила беспартийная А. С. Капура, которая возглавляла группу, комсомолки О. Г. Сидоренко, З. М. Логинова, Р. М. Ридкошиенко.
	Вероятно, группа была создана стихийно несколькими патриотами, без какого-то влияния сверху. Штаб подпольной организации находился в селе Засулье в доме Ефима Григорьевича Псарева, в которого квартировала Анна Севастьяновна Капура (Кострикова). Об этой женщине известно, что она, бывшая сотрудница Орловской чрезвычайной комиссии, до войны проживала в Воронеже. Когда туда вошли немцы, она, больная малярией, покинула свой дом и больше месяца блуждала по городам и селам, пока не остановилась в семье Псаревых. Муж ее воевал на фронте. У А. Капуры была легенда, что она дочка Ефима Григорьевича и до войны вышла замуж в Воронеже, а после мобилизации мужа приехала к отцу. До войны она преподавала в Воронежском военном училище, хорошо печатала на машинке. Стала начальником штаба дригйловского подполья. Давая клятву не изменить своим товарищам, она кровью расписалась на листке с текстом присяги.
	Виктория Ридкошиенко с 1935 по 1940 год училась в Лебедине, закончила 9 классов. Потом вместе с семьей переехала в город Кременец Тернопольской области. Отлично плавала, знала военное дело, в 1937 – вступила в комсомол. Закончив в 1941 г. 10 классов и курсы медсестер, с первых дней войны была мобилизована на фронт. С санитарным поездом попала в Сумы, по состоянию здоровья получила отпуск на два месяца и жила в Недригайлове. Ольга Сидоренко, уроженка Недригайлова, из семьи рабочего до войны работала в селе Зеленом. Во времена оккупации ей было предложено работать переводчиком, но она отказалась, ушла из дома, сначала жила на Бабе у подруги Ольги, потом у Псаревых в Засулье. В тайнике Сидоренко сохранились комсомольские билеты и оплаченные взносы подпольщиц.
	Зина Логинова родом из Недригайлова. Родилась в семье крестьянина, закончила 7 классов. Полному и всестороннему изучению истории недригайливского подполья мешает ряд трудностей, связанных с недостаточностью, или и просто отсутствием документальных свидетельств, поскольку об этой организации стало известно только после освобождения района. Значительную работу по возрождению исторической правды, воссозданию давно прошлых событий в свое время провела З. Ф. Даниленко из Недригайлова. Она любезно предоставила много материалов, которые касаются этой организации. Зоя Федоровна переписывалась со многими людьми, причастными к освобождению Недригайлова от фашистских оккупантов, ее домашний архив содержит немало интересных свидетельств очевидцев Одним из таких людей, с которыми переписывалась З. Ф. Даниленко, был Григорий Оксентевич Кузьменко, который в достаточно большой серии писем изложил свой рассказ о деятельности подпольщиков. Заметим, что о событиях, которые стали предметом этого рассказа, известно чрезвычайно мало. Их достоверность в свое время проверяли государственные, партийные органы, служба безопасности, но, к сожалению, так и не смогли выяснить, что же было в действительности. Родился Г. О. Кузьменко в 1912 году в селе Иванница Недригайловского района. Закончив в 1928 году семилетку, направился к Харьковскому зоотехническому техникум, который закончил в 1932 году. До призыва в 1935 году в ряды Красной Армии работал зоотехником в совхозе «Красный» Березянского района Черниговской области. В 1937 году закончил военное училище в Житомире. Потом проходил службу в военной части, которая дислоцировалась в городе Перемышль Львовской области. С началом фашистской агрессии принимал участие в боевых действиях. «Во время обороны Киева, – писал Григорий Оксентьевич, – был тяжело раненный и оказался на оккупированной территории». Пробираясь к своим, Кузьменко пришел в Засулье. Ночью, крадясь по улице, услышал, как из одного дома неслась тихая мелодия советской песни. Его осторожно впустили в дом, где он увидел ребят и девушек. Назвавшись советским офицером Григорием Кириловым, сообщил, что пробирается из-под Киева. Так завязалось знакомство с подпольщиками. Потом, поселившись в родной Иванице, Кузьменко-Кирилов включился в деятельность организации. В частности, в своих письмах он рассказал, что со своим товарищем ветфельдшером П. Г. Пилипенко симулировали болезни свиней и коров, чтобы их не забирали немцы. «Завхозом колхоза на то время, – пишет Кузьменко, – был прежний кулак и тайный агент полиции П.М., какой выдал «всех активистов и коммунистов гестапо». Организация недригайливских подпольщиков имела название группа №36, что было условным паролем для всех членов подпольной организации. Капура стала одновременно и начштаба, и завотделом пропаганды и агитации среди населения, О. Сидоренко – инструктором этого отдела. Кузьменко впоследствии обеспечил Капуру паспортом немецкой комендатуры на фамилию Псаревой Анны Ефимовны. Девушки-подпольщицы действовали непосредственно под руководством А. Капуры, которая лично принимала решение. Ночью она посылала связных к Кузьменко в Иваницу. Настоящую фамилию Кирилова знали лишь Ольга Сидоренко, ее отец и мать. Подпольная организация ни с которыми другими связана не была и действовала автономно. Кузьменко пытался установить связь с «каким-нибудь подпольным центром или хотя бы найти какого-нибудь члена ВКП(б)», но это ему не удалось. Кузьменко сообщал, что общее руководство подпольщиками осуществлял именно он. Подпольная группа имела три автомата.
	В одном из писем Г. О. Кузьменко вспоминает о трагической смерти прежнего председателя Иваницкого сельского Совета Бережного. После освобождения от фашистов Кузьменко некоторое время был председателем сельсовета в Иванице, потом был призван в армию и служил до конца войны. Его жена родом из Башкирии, потом он переехал туда. Проверить же справедливость рассказов Г. О. Кузьменка – очень трудно. Но одно понятно – точка в этой истории ещ не поставлена.
	Подпольщики распространяли открытки, которые сбрасывали советские самолеты, а если их не хватало – то переписывали сами печатными буквами. Печатную машинку впоследствии удалось похитить в немецкой сельскохозяйственной комендатуре. Враги тоже не тратили попусту время. Полицаи перерывали скирды соломы на полях, проводили облавы, рыскали по лесам, но не смогли натолкнуться на след подпольщиков. А между тем девушки проводили подпольные собрания молодежи, информировали население о событиях на фронтах, портили молотилки и другую технику, подбрасывали на дорогу Ромны-Недригайлов гвозди, колючий провод, чтобы вывести из строя автомобили.
	Схватили их на мостике, когда они шли  в Засулье с красной тканью для флагов. Выдал ли кто-то их, сами ли незадолго до прихода советских войск забыли о конспирации? После ареста девушек вывели на площадь, куда были согнаны мужчины, женщины, дети. Гестаповский офицер подводил Олю и Зину к каждому и спрашивал, не сообщник ли. Девушки отрицательно качали головами. Два дня продолжались пытки в доме М. И. Ващенко. Лишь одиннадцать часов не дожили подпольщицы до освобождения.
	В акте, составленном 8 сентября в 1943 г. лейтенантом медицинской службы Г. В. Горовым, старшими лейтенантами Ш. Л. Газманом, Е. А. Сребняком в присутствии жителей Л. Н. Коваль, Р. К. Сокрути, М. Д. Даниленко, говорится: «Фашистские людоеды зверски замучили двух молодых девушек-комсомолок Логинову Зинаиду Николаевну, 19 лет, и Сидоренко Ольгу Григорьевну, 21 год. На трупе Зинаиды Логиновой обнаружены следующие раны: левая рука выкручена, ладонь насквозь пробита ножом, мускулы на руке перерезаны, ножом пробит бок, нос пересечен пополам, пальцы правой руки выкручены, голова прострелена в затылок, по всему телу множество кровоподтеков. У Ольги Сидоренко прострелены насквозь плечевые суставы, тело все избито, а затем застрелена разрывной пулей в висок. Обе несчастные фашистскими людоедами изнасилованы».
	Проходя в Недригайлове на перекрестке улиц Ленина и Кошевого, часто поневоле останавливаешь свой взгляд на гранитном обелиске с вычеканенными именами девушек-подпольщиц. На нем отмечено: «В дань памяти по-зверски замученных комсомолок-подпольщиц Недригайлова во время оккупации района немецко-фашистскими захватчиками Зине Логиновой, Ветви Ридкошиенко, Оли Сидоренко. Их имена вечно в нашей памяти». Но на этом памятнику нет имени четвертой подпольщицы, которая тоже приняла мученическую смерть, Анны Капури. Наш земляк писатель И. М. Власенко посвятил отважным подпольщицам свою книгу «Над Сулой синее небо».
	Еще одна подпольная группа, в которую входило 7 человек, с сентября в 1941 г. действовала в Тернах. Эта организация была создана по инициативе Уляновского РК КП(б) У. Организовал ее редактор районки Р. Е. Тищенко. Но в группе оказался изменник и в начале 1942 г. все подпольщики, кроме руководителя, были арестованы гестапо и казнены. Тищенко был своевременно предупрежден, ему удалось убежать и дождаться советских войск. После войны и до выхода на пенсию он работал редактором районной газеты во Львовской области. Изменник, который выдал подпольщиков, был задержан органами безопасности и по приговору суда в 1943 г. казнен.
	В 1942 году для организации подполья через линию фронта в село Сакуниху прибыл А. В. Кравченко. Но он был арестован и в июне в 1942 г. расстрелян немцами в Ромнах.
	Весной в 1942 году в лесу Рощи высадился советский отряд десантников. Разведчику Николаю Семикош и его радистке – родной сестре – Марии Семикош, удалось спастись, а остальные бойцы были уничтожены. Николай и Мария к освобождению нашего региона систематически передавали командованию Советской Армии разведданные о положении в тылу врага и о месте дислокации вражеских воинских подразделений. Николай и Мария до войны учились в Терновский средней школе. Жили по ул. Первомайской, усадьба № 14.
	Интересной и в то же время загадочной личностью в поселке времен оккупации был Фенюк. Появился он здесь  перед оккупацией. Никто из старожилов не мог назвать его ни настоящего имени, ни откуда он родом. Работал парикмахером. Его рабочим местом был второй этаж углового двухэтажного дома (дом купца Кононова) в центре поселка. Через две недели после освобождения Тернов Фенюк исчез. Когда поселок освободили от фашистов и органы НКВД начали проводить следствие по выявлению тех, кто сотрудничал с оккупантами, в руках следствия попались фотографии, сделанные этим загадочным мужчиной. Это были доказательства, которых нельзя было ничем опровергнуть. На них зафиксировано, как и кто вешал подпольщиков, разрушал памятник Ленину, расстреливал патриотов. Лишь тогда жители поселка поняли, что это работа Фенюка. Загадкой остается и то, как это ему удавалось сделать.
	Еще осенью в 1941 г., вместе с отступающими частями Советской армии, район оставили партийные и хозяйственные руководители И. Д. Решетняк, Е. Ф. Могильный и другие. Для возобновления подполья и партизанского движения в конце августа в 1942 г. на территорию района десантируется группа парашютистов из 17 человек. В нее входили прежний секретарь райкома партии И. Д. Решетняк, а также А. И. Щебтун, Т. В. Рогуля, Н. Г. Лаврик, А. И. Шевченко и другие. Подпольный райком партии возглавил И. Д. Решетняк. Ему удалось организовать из числа патриотов партизанский отряд им. Кирова, командиром которого стал А. И. Щебетун, и повести на север в Хинельские леса. В январе 1943 года недригайловский отряд, который состоял из 80 человек, вошел в партизанское соединение М. И. Наумова. Комисаром отряда был назначен И. Д. Решетняк.
	Иван Дмитриевич Решетняк родился в многодетной семье сельского кузнеца в селе Шульговка, что на Днепропетровщине. После службы в рядах Красной Армии сначала работал на Днепропетровском заводе им. Дзержинского, а затем на укреплении МТС в селе Овечье около Недригайлова. В 1938 г. Решетняка назначили первым секретарем РК КП(б)У в Недригайловском районе. В 1941 г. Иван Дмитриевич поехал в Краснокутск для обустраивания эвакуированных из района. Оттуда его, опытного коммуниста, вызвали в ЦК и переправили в немецкий тыл для организации партизанского отряда.
	В начале 1943 г. Недригайловский райком, вместе с Конотопом, был направлен для организации политической работы среди населения во время рейда на юге Сумщины. С февраля того года соединения Наумова отправилось в рейд по южным областям Украины.
	На рассвете весеннего дня в 1943 г. в село Путейская, что на Кировоградщине, вступила конная разведка партизан. Вскоре подошло все соединение. Вдруг в небе появился немецкий разведывательный самолет «рама», сделал круг над селом, лесом и полетел в сторону Первомайска. За ним несколько раз появлялся бомбардировщик и наносил удары до прихода карателей. Ожесточенный бой длился с 10 часа утра до 10 часа вечера. С призывом «Коммунисты, вперед!» поднялся комиссар Решетняк, ведя за собой в атаку недригайловцев и конотопцев. Рядом со смертельно раненным комиссаром упал и начальник штаба недригайловского отряда Сергиенко.
	Во время форсирования Припяти, когда недригайловцы прикрывали отход партизан, погиб командир отряда А. И. Щебетун. В честь памяти героя и погибших на фронтах его отца и братьев, одна из улиц Недригайлова носит их имя. В селе Путейская построен памятник с барельефом боя партизанских конников и вычеканенными именами 42 погибших партизан. Среди них имя Ивана Дмитриевича Решетняка.
	В июле 1943 г. Недригайловский отряд переформирован в роту автоматчиков для охраны штаба соединения. В западном рейде в 1944 г. принимала участие недригайловчанка Г. А. Гордиенко. После университета она попала в школу особого назначения, а в партизанском отряде была начальником типографии газеты «Народный голос». После Сталинграда и Курска пошел отсчет последних дней Третьего Рейха. Советская Армия начала свой освободительный поход на запад.
	Освобождения района от врага осуществили 141-я стрелковая дивизия 60-й армии Центрального фронта и 167-я, 340-я Суммские, 24-я, 180-я стрелковые дивизии 38-й армии Воронежского фронта в период с 5 по 12 сентября в 1943 г. Развивая наступление после освобождения Сумм и Белополя, советские войска 5 сентября вступили на территорию района. В этот день 141-я стрелковая дивизия вышла на рубеж Тернов, а 240-я, 180-я, 167-я, 340-я – заняли Городище, Деркачевку, Большие Будки, Зеленковку, Комишанку. 6 сентября части 240-й стрелковой дивизии освободили Терны. В следующие дни враг был выбит из сел Чемодановка, Рудка, Беседовка, Гриневка, Курманы, Сакуниха. 8 сентября 157-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора И. И. Мельникова освободила Недригайлов.
	167-я стрелковая дивизия, а также полки, которые входили в ее состав, за успешные боевые действия награжденны боевыми орденами. 109 воинов этой дивизии стали Героями Советкго Союза, а на конец войны она именовалась 167 Сумско-Киевская дважды Краснознаменная стрелковая дивизия. ...Из репродукторов прозвучала сводка информбюро: «В течении 9 сентября Советские войска вели наступательные бои на Прилуцком направлении и, продвинувшись вперед от 8 до 10 километров, заняли свыше 80 населенных пунктов, в том числе районные центры Сумской области Смелое, Недригайлов, Синевка и крупные населенные пункты Курманы, Сакуниха, Семеновка, Капустницы...»
	; Ветеран Великой Отечественной войны, прежний командир пушки 576-го артиллерийского полка 167-й дивизии П. Ф. Еременко вспоминал, что части его дивизии вошли в Недригайловский район со стороны Штеповской дамбы и Верхосулки. На границе тогдашнего Штеповского и Недригайловского районов завязался бой, который длился трое суток. 167-я дивизия, начиная от Комишанки, наступала вдоль Роменского шоссе и правее от него, освободила ряд населенных пунктов Недригайловского района. Ветеран вспоминал, что его трофейная 105-миллиметровая пушка в бое под Кулишовкой выстреляла по врагу целую автомашину снарядов. Кстати, пушка заняла огневую позицию «в небольшой речушки с историческим памятником мамонту».
	На рубеже Беседовка- Коровинцы- Рубанка- Берестовка советские войска встретили упорное сопротивление врага и 10-11 сентября не продвинулись вперед. 12 сентября освобождение Недригайловского района было завершено. В ходе боевых действий на территории района советские воины обнаружили свои лучшие черты: несокрушимую стойкость, высокий наступательный порыв, отвагу и настоящий героизм. П. Ф. Еременко в своих письмах вспоминал, что при вступлении на территорию Недригайловского района конный разъезд 7-й батареи 576-го артполка в составе четырех человек ночью отправился выполнять приказ командира дивизиона капитана Ланя – выйти в отмеченный на карте район для установления связи с командиром батальона 465-го стрелкового полка капитаном Титовым. Туманным сентябрьским утром бойцы проскочили передний край обороны противника и оказались в окружении. Враг открыл по ним огонь.
	Разведчик Сильченко и лейтенант Полушин упали, подкошенные свинцом, сержант Шалопаев был ранен. Командир разъезда старший лейтенант Любмов отправил раненого Шалопаева с документами пробиваться к своим, а сам, прячась за убитого коня, отстреливался до последнего патрона. Раненый, в бессознательном состоянии Любимов попал в плен. Фашистские палачи вырезали ему на груди звезды, ножом прокололи мышцы на руках и ногах, прокололи горло. Похоронили старшего лейтенанта на хуторе Скорняки Комишанской сельсовета Недригайловского района, а позже останки Любимова, Полушина и Сильченко перезахоронили в братскую могилу села Зеленковка.
	Интересны воспоминания Героя Советского Союза, генерал майора Ф. В. Карлова, в годы войны командующего 163-й Роменско-Киевской, ордена Ленина, Краснознаменной, орденов Суворова и Кутузова стрелковой дивизии, которая освобождала наш край: «Прохладным сентябрьским утром после короткой артиллерийской подготовки батальоны 529-го полка поднялись в атаку. Враг, не выдержав натиска начал отступление к селу Сакуниха. В воздухе появились вражеские бомбардировщики; обрушившись на боевые порядки полка, они помогли своей пехоте, которая отступала, оторваться от преследования и занять выгодный оборонный рубеж.
	Стало понятно: выполнить задание быстро, силами одного полка не удастся. Когда спустя сутки подошел 1918-й полк Федора Ивановича Дременкова, мы начали подготовку к новому удару по противнику. Но он внезапно перешел в контратаку. Складывалась достаточно сложная ситуация. Хотя наши артиллеристы огнем прямой наводки подожгли несколько гитлеровских танков, фашистская пехота, которая двигалась за ними, продолжала наступление вперед. Выручили минометчики: они удачно накрыли линию противника; гитлеровцы залегли за сотню метров от наших позиций и почти все были уничтожены огнем стрелкового оружия. Контрнаступление врага сорвалось. Критически проанализировав свои действия, мы не могли не признать, что гитлеровцам удалось опередить нас, выиграть время. Потому нам пришлось заново организовывать наступление, изменять построение боевых порядков, подвозить боеприпасы. На это пошел почти целый день. Лишь под вечер выбили, наконец, фашистов из Сакунихи, вытеснили их к Ромнам».
	В стремительной атаке советских войск во время освобождения Тернов особенно отметился сапер Михаил Панченко, который первым перешел реку Терн, повел за собой бойцов и потом умело организовал огневое прикрытие для пехоты, которая форсировала реку. За этот бой он награжден медалью «За отвагу», а позже, за форсирование Днепра, ему присвоено звание Героя Советского Союза. В этом же бою проявил героизм и старший лейтенант Кондрат Гладков, способный и смелый командир, участник советско-финской войны 1939-1940 гг. Пулеметчикам под его командованием удалось отбить контратаки противника. За этот бой он был награжден орденом Красной Звезды. Медалями «За боевые заслуги» были награждены командир взвода связи Михаил Дорошенко, начальник рации сержант Иван Грязнов, командир пулеметной роты лейтенант И. Ф. Карцев, медалью «За отвагу» - лейтенант Казиликашвили. Отметился в бое за село Ломти старшина Владимир Балашов
	При освобождении поселка во время боя 5-6 сентября 1943 года от вражеских пуль и осколков погибло много терновчан. Московца Павла Иосифовича, 1922 года рождения, фашисты в эти дни сожгли живьем, бросив его в огонь пылающего дома, который он тушил. От фашистских пуль погибло 38 человек, которые пытались спасти от огня свои усадьбы. Среди них Степаненко Й. Г., Босенко А. И., Романенко А. и другие. Едва лишь фашисты покинули Терны 6 сентября 1943 года, вечером в помещении больницы устраивается прифронтовой госпиталь.
	После освобождения Недригайловщины от врага под Белоярским в Кислом лесу к наступлению холодов действовал военный полевой госпиталь. Семь советских воинов умерло там от ран и были похоронены на месте. В 1958 г. их останки были перенесены в Красную Слободу, тогда центр сельсовета, которому подчинялось с. Белоярское. К сожалению, фамилии воинов не известны
	За годы войны район потерял 7258 жителей. На принудительные работы в Германию было вывезено 4480 человек. Жертвами войны (расстреляно, повешено, умерло после истязаний, убито бомбами и снарядами) стали 555 человек. Из общего количества свыше 10 тыс. уроженцев и жителей района, которые принимали участие в боях на фронтах войны, домой не вернулись 6703 мужчины, из которых погибло 3163 (на территории области – 38, при освобождении Европы – 662, на фронтах в пределах Советского Союза – 1953, умерло в госпиталях – 510), пропало без вести – 3540. В борьбе с врагом погибли 22 партизана и 10 подпольщиков.
	Во время боевых действий в 1941 и 1943 годах на территории района погибло 1467 воина, которые похоронены в 34 братских и трех индивидуальных могилах. Большие братские могилы есть в поселке Терны (484 похороненных), селах Коровинцы (170), Сакуниха (163), Ольховая (76), Иваница (75), Красная Слобода (64), Деркачовка (57), Городище (56). Память погибших воинов увековечена построенными на их могилах 23 скульптурными памятниками, 4 стелами и 10 обелисками. На надмогильных памятниках вычеканены имена 544 погибших воинов. В селах района в честь погибших воинов в населенных пунктах построено 15 памятников.
	За совершенные подвиги свыше 6 тысяч уроженцев и жителей района награждены орденами и медалями. Капитан артиллерии Константин Матвей Бобошко из с.Великие Будки, генерал-майор Михаил Иванович Денисенко из Тимченок (родился в Ольховых), генерал-лейтенат Владимир Нестерович Кашуба из Хоруживки, капитан-политрук Василий Михайлович Молчанов из села Владимировка, лейтенант Василий Кондратович Шаповал из села Комишанки, сержант Василий Трофимович Цис из села Хоружевка стали Героями Советского Союза, а Владимир Иванович Мищенко из смт Терны, Василий Матвей Рыбалко из села Ольшаны, Василий Павлович Ситенко из села Хоружевка - полными кавалерами ордена Славы.
	Длительное время в Тернах в послевоенные годы жил и работал Герой Советского Союза Петр Сергеевич Тимченко из Тростянецкого района. В 1944 г. за ратный подвиг звания Героев Советского Союза посмертно получили Емельян Лукич Сокол и его сын Григорий Емельянович Сокол, из села  Козельного, которые, как оказался позже, контуженными попали в немецкий плен и остались живыми. Но в 1948 г. в райвоенкомате награды у них забрали. В этой истории точка не поставлена и до сих пор. Этой драматичной истории посвящен материал в разделе этой книги «Исторические фигуры».
	Высокого звания Героя Советского Союза был удостоен еще один наш земляк, уроженец села Колодцы (в настоящее время Весногорск), разведчик Петр Савич Бережен. Но его судьба распорядилась так, что Золоту Звезду и орден Ленина он не поучил, для этого не хватило несколько дней. Когда в Недригайловский райвоенкомат в 1946 году поступило сообщение о том, чтобы П. С. Бережной прибыл в штаб Киевского военного округа для получения высокой награды, Петр Савич уже находился в следственном изоляторе местного отдела внутренних дел – он совершил преступление. Не будь того сообщения из Москвы, приговор был бы, на то время, однозначным – расстрел. Но как быть с Героем? Судьи лишь через восемь месяцев вынесли приговор.
	В поселке Недригайлов в центре сквера была братская могила с тремя надмогильными чугунными плитами, на левой из которых, – имена тех, которые «погибли от рук бандитов», на правой – «в годы гражданской войны», на центральной – «участники Великой Отечественной войны, которые похоронен в братской могиле». На центральной вычеканены имена: 1. Белокур Тимофей Николаевич, рядовой, умер от ран. 2. Ковалев Михаил Васильевич, рядовой, убит. 3. Колесник Иван Наумович, рядовой, умер от ран 13.09.1943 г. 4. Кольцов Павел Семенович, рядовой, умер от ран 12.09.1943 г. 5. Фанаков Петр Алексеевич, рядовой, убит. 6. Барабошин Семен Григорьевич, рядовой, умер от ран. 7. Донченко Петр Степанович, убит 19.09.1941 г.
	настоящий момент в сквере Недригайлова стоит новый памятный обелиск с именами погибших, который был отреставрирован в 2004 гоу во врмя создания мемориала Скорби и Славы района. В 1969 году на улице Шевченко был построен мемориальный комплекс, на 17-ти плитах которого вычеканены имена недригайловцев, которые не вернулись с войны. В 1974 г., к 29-й годовщине Победы, на территории недригайловского овощесушильного завода был установлен памятник погибшим рабочим предприятия. Авторы его: бывший главный инженер завода М.С.Чорный и художник И. П. Бублик.
	К 50-летию Победы (в 1995 г.) вышел восьмой том Книги Памяти, где помещен исторический очерк о событиях 1941-1945 гг. на территории Недригайловского района и списки тех, кто не вернулся с войны. Подготовка материалов для Книги Памяти сопровождалась поисковой работой, целью которой были выявления фамилий погибших или пропавших без вести воинов-земляков и необходимых данных о них, выявление неизвестных или забытых захоронений воинов и фамилий похороненных в них, детализация событий войны на территории района. В результате было обнаружено 1614 новых имен погибших, пропавших без вести, умерших от ран.
	За каждой цифрой – героизм и отвага советского народа, который защищал свою Отчизну, горе миллионов, которые потеряли своих родных. Знакомые и незнакомые – все они останутся в сердцах будущих поколений навсегда.